Суверенизация фармации — плюсы и минусы (ч. 1) // Тенденции развития |

перейти в источник ↗️

“Никакое государство не способно существовать, основывая свою политику
на одних просчетах и ошибках”.
Князь Александр Горчаков, последний канцлер Российской империи
“Потерять независимость много хуже, чем потерять невинность”.
Иосиф Бродский, поэт

Гандель Виктор Генрихович
Член-корр. Международной академии интеграции науки и бизнеса (МАИНБ), к.фарм.н.

Фармация и медицина — форпосты устойчивого развития социума в рамках государства с позиций влияния на соматическое и душевное здоровье его граждан. Сегодня их вплетение в структуру бытия называют “медикализацией и фармацинизацией общества” (medicalization and pharmaceuticalization of society)¹.

Эти направления становятся центральным элементом инноваций в фармако–медицинской сфере знаний в структуре наук о жизни (Life sciences), в нашей стране реализуемые, например, Научным центром трансляционной медицины НТУ “Сириус” или чем планирует заниматься кластер “Ломоносов” в составе научной долины МГУ.

“Фарм” и “мед” — две неразрывные стороны экосистемы здравоохранения, в интересах раскрытия темы выделим фарм в отдельный кейс. За истекшие 30 лет этот “кейс” успешно интегрировался в международное разделение фармацевтического труда, нашел там свое место, привык к нему и чувствовал себя достаточно комфортно, несмотря на постоянные упреки в преобладании импортного компонента.  

Правда, в текущем году состояние фармацевтической среды изменилось кардинальным образом, оказавшись в условиях чрезвычайных обстоятельств (ЧО): свыше 13 тыс. санкций, деградация международного сотрудничества по линии безопасности, торговли и политики, пандемия как возмущающий фактор, риск решения проблем неполитическими методами, специальная военная операция (СВО).

Отсюда продиктованная изменившейся реальностью мобилизационная миссия — суверенизация фармации как вынужденный шаг в ответ на ЧО с целью обеспечения государственных гарантий по лекарственному обеспечению населения.

В целом аналогичная задача поставлена концепцией поддержки фармотрасли, разработанной рабочей группой при Минобрнауки, предусматривающей достижение лекарственного суверенитета к 2030 г. (произ-во — не менее 85% лекпрепаратов в упак., экспорт — минимум 50 оригинальных ЛП полного цикла и пр.)². Объем инвестиций — порядка 200 млрд. руб.

Следует подчеркнуть, что в стремлении обрести независимость в широком понимании Российская Федерация отнюдь не одинока: сегодня многие страны стремятся к тому же. Мы живем в мире взаимосвязей — люди, товары, финансы, информация и, конечно же, микроорганизмы пересекают границы с возрастающей скоростью и во все бóльших количествах — это называется глобализацией. Такие потоки приносят большие выгоды, но, как показала пандемия, они также создают не меньшую опасность, подвергая нас риску заражения. Путь к суверенизации — это путь к бóльшей безопасности.

Переход к суверенной фармации предполагает изменение фармацевтической парадигмы на основе прорывных новаций в области инвестирования, опору на компетентные кадры в сфере стратегического и антикризисного менеджмента, включая их подготовку, а также обеспечение надлежащего фармацевтического качества — от НИОКР в промышленной фармации до первого стола в рознице и курьера в е–фармкоммерции.

Суверенизация объективно включает такие направления новой фармацевтической реальности, как локализация (возможно, релокация), кластеризация, импортозамещение, принудительное лицензирование и параллельный импорт, а также инновационность как основа интеллектуальных решений.

Как и все стратегические замыслы и разработки, основанные на политическом видении процесса в условиях жестких ограничений, заявленный подход связан с неизбежно присущими ему позитивными и негативными сторонами.
Но прежде бросим краткий ретроспективный взгляд на развитие отечественной фармации: а как обстояли дела в советском фармацевтическом периоде, где суверенитет, в т.ч. лекарственный, был незыблем?

Назад в СССР

СССР достиг реальной фармацевтической независимости к середине 60-х: к этому времени примерно 90% субстанций (ныне АФИ) были своими, аптеки находились в пределах доступности на всей территории страны, а их внутреннее изготовление зачастую покрывало около 10% текущих лекарственных потребностей населения.
Не следует, однако, забывать, что разработки, производство и распределение в фармотрасли, как и во всех других, находились в руках государства и управлялись по законам планового хозяйства.

Социалистическая кооперация по линии СЭВ была вполне успешной, хотя от Большой финансовой фармы (БФФ) фармация СССР была изолирована (за исключением 3-го и 4-го главков МЗ СССР). Многие мировые блокбастеры рядовому пациенту советских аптек были не только недоступны, но и неизвестны. Врачи знали больше, но их возможности в назначении многих обращавшихся на мировом рынке лекарств были ограничены советской лекарственной номенклатурой. Тем не менее, средняя продолжительность жизни (СПЖ) — признанное мерило благополучия страны и эффективности ее здравоохранения — в 1964-ом достигала 69,9 лет, а в союзных республиках с относительно надежной статистикой (Украина, Белоруссия, Латвия, Литва, Эстония) — 70,7.³

В тот период СПЖ составляла в странах Западной Европы и США примерно 70 лет, в Японии, Австралии, Новой Зеландии, Исландии, Испании и еще в 11 странах — на 2 года больше.

Для сравнения: в допандемийном 2019-ом СПЖ в России составляла 73,34 года; Ингушетия — 83,4, Дагестан — 79,01, Москва — 78,36, Санкт-Петербург — 76,31, Чечня — 75,88, Северная Осетия  — 75,75, Ханты-Мансийский АО — 75,04, Татарстан — 75,03, Севастополь — 73,53. Женщины в СССР жили и живут в России в среднем на 10 лет дольше мужчин (у которых, в основном — алкоголизм, несбалансированный труд, невнимание к собственному здоровью, недостаточная приверженность ЗОЖ), в остальном мире эта разница составляет примерно 5 лет.⁴

СПЖ в мире в это же время — 71 год.; Монако, Гонконг, Макао –> 85 лет, Япония, Австралия, Швейцария –> 84, Италия, Франция –> 82, Германия – 80,6, Китай — 78,2, США – 77,2, Бразилия — 72,8, Беларусь — 72,4, Индия — 67,2, Пакистан — 66,1, ЮАР — 62,3.⁵

Приведенные сравнения позволяют констатировать сохранение среднемирового уровня СПЖ во многих регионах России, однако в целом по стране остаются неиспользуемые резервы его повышения, особенно с учетом человеческих потерь в результате пандемии и комбинированных заражений (флурон, дидемии–твидемии, тридемии).

Реинжиниринг фармацевтического ландшафта       

Суверенизация в современной российской трактовке — оптимум соотношения космополитизма и ксенофобии с учетом того, что в XXI в. фармотрасль является кросскультурной составляющей мирового здравоохранения или, другими словами, базируется на международном разделении труда как никакая другая. Это означает переориентацию фармацевтического ландшафта в направлении усиления и консолидации сотрудничества союзного государства с дружественными странами, коих за исключением 22 стран мира и 27 государств ЕС, определенных распоряжением Правительства №430-р как “недружественные”, остальной (условно “незападный”) мир.

Задача неординарная, но насущная, требующая “реинжиниринга” фармацевтического мышления. Особенно сегодня, когда обоснованные решения приходится принимать, фигурально выражаясь, за минуты и часы, а не за недели и месяцы. Одно из них — “покупать или производить” определяет в сложившихся условиях успешность как отдельных игроков фармацевтического рынка, так и отрасли в целом.

Санкции и ограничения недружественного “коллективного запада”, не распространяясь на фармнаправление в целом, создали риски в сфере сырья и материалов, оборудования и приборов, поставщиков средств и ресурсов, логистики финансовых, материальных и информационных потоков, а главное — проблемы в следующих базовых разделах:

• R&D (НИОКР)
• Клинические испытания
• Субстанции и вспомогательные вещества
• Оборудование тестирования и контрольно–аналитическое
• Оборудование производства и упаковки
• Материалы упаковки   
• Дистрибуция и ритейл  
• Нормативно–правовое регулирование
• Защита интеллектуальной собственности
• Медиаинвестиции и медиаландшафт
• Коллаборации и нетворкинг

Рассмотрим последовательно их вклад в развитие отрасли в условиях новой концепции.

R&D (НИОКР)

Сердцевиной R&D является Drug design (открытие, изобретение ЛП) — процесс идентификации потенциальных новых терапевтических объектов с использованием комбинации информационных, вычислительных, экспериментальных, трансляционных и клинических моделей.

Несмотря на достижения в области оргсинтеза, биотехнологии и понимания биосистем, разработка лекарств остается длительным, дорогостоящим, трудоемким и в категории “выхода” малоэффективным процессом с высокой степенью отсева новых фармакотерапевтических открытий (до 98%) и, стало быть, неочевидных и зачастую непонятно как возвращаемых (компенсируемых) затрат.

Сегодня — это наиболее долгосрочная венчурная инвестиция, доступная стабильному бизнесу, государству, банкам, фондам, грантам, их комбинациям и пр. Средняя продолжительность цикла НИОКР 20-ка лидеров БФФ составляет в настоящее время 6,9 лет,⁶ из них: I фаза — неск. мес., II — от неск. мес. до 2-х лет, III — 1–4 г., рассмотр. заявки — 6–10 мес., далее пострегистрационный мониторинг в формате перманентной отчетности и сбора данных по выходе ЛП на рынок.⁷

—-
Дизайн оригинальных лекарств — это процесс поиска новых молекул, комплементарных по форме и заряду молекулярной мишени, с которой они должны взаимодействовать и связываться. Часто (не обязательно) опирается на методы компьютерного моделирования и биоинформатики на основе больших данных (БД) и искусственного интеллекта (ИИ), ежедневно собирающих и обрабатывающих миллионы структурированных и неструктурированных документов из сотен тыс. источников.
__
Дизайн воспроизведенных лекпрепаратов — это органический или биосинтез известных молекул, подбор адекватной рецептуры лекформы, биофармтестирование в формате комплаенса (биовейвер в соответствии с Решением Совета ЕЭК от 03.11.2016 №78, ред. от 23.09.2022).
__

Актуальный тренд дизайна — от малых молекул к биофармпрепаратам (БФП) и биосимилярам. Учитывая роль НИОКР как движущей силы инноваций, продвигающей корпоративную повестку дня, его руководящая стратегия должна увязывать приоритеты на уровне топ-менеджмента с технологиями, находящимися в центре внимания организации, при участии владельцев процессов с опорой на необходимый базис. 

Стратегия НИОКР — это демонстрация приверженности трем главным элементам: что задумано, что для этого необходимо, как это сделать, основанным на трех “китах”: инвестиции, кадры, качество.
—
Цель дизайн-менеджмента НИОКР в рамках суверенизации — достижение оптимума разработок инновационных и воспроизводимых молекул с учетом времени, стоимости, конъюнктуры рынка, сложившихся корпоративных фармакотерапевтических групп (направлений) и научно-технологических возможностей — лабораторных, экспериментальных, производственных, рыночных (конкурентных).
—
Фармотрасль как тонкий хозяйствующий инструмент высокой сложности и четкости чрезвычайно чувствительна к так называемым возмущающим факторам и ограничениям.

Можно выделить четыре типа таких факторов: внешние факторы макроуровня (межстрановые), внешние факторы мезоуровня (заболеваемость, покупательная способность), внешние факторы микроуровня (регуляторика, инвестиции, конкуренция) и внутренние дестабилизирующие факторы (внутренняя среда организации).

Учет заболеваемости (нозологии), выбор фармакологической группы (групп), регуляторный пейзаж и платежеспособность в широком понимании считаются факторами первой линии при разработке плана действий (проекта).

Проект достижения цели (Draft R&D) на выходе согласовывается с владельцем процесса (топ-менеджментом) — государственным, частным или комбинированным, не исключая заинтересованные фонды.  

Ниже в табл. приведены объемы инвестиций 20 ведущих компаний БФФ в Drug design в 2021 г.⁸

Совокупный объем инвестиций БФФ в НИОКР (500 компаний) в 2022 г. приблизился к 300 млрд. долл., примерно половина из них приходится на США.⁹

Важнейшее требование: проект должен обосновать идею, путь ее достижения и представить график возврата инвестиций в условиях их первоначального выведения из оборота зачастую на неопределенный срок с учетом реальной длительности инвестиционного цикла в фармотрасли.
—
Текущая неопределенность на рынках заставляют отдавать предпочтение проектам, где фигурируют не вероятные доходы в будущем, а ресурсосберегающий («бережливый», lean R&D) подход в настоящем.
—

Вопрос рассрочки или частичного возврата инвестиций мог бы быть снят, например, при наличии Федерального фармацевтического фонда, о котором речь шла ранее.¹⁰

Пока его нет, ответственность за привлечение инвестиций государственных, корпоративных, смешанных или иных лежит на инвестиционном финансовом менеджменте (CEO), роли которого в условиях рисков и неопределенности не позавидуешь.

Определенным подспорьем может стать фонд, созданный РВК (Российский венчурный фонд) совместно с Минпромторгом для инвестиций в высокотехнологичные проекты в сфере производства инновационных лекарственных препаратов, медицинских изделий и программного обеспечения. Фонд инвестирует в российские и зарубежные проекты ранних стадий А, B, B+ (фазы I и II клинических испытаний для ЛП).¹¹

Преимущество при рассмотрении запросов на инвестирование получают проекты, учитывающие совместные риски участников инвестиционного проекта — инвестора и объекта инвестирования, включающие компенсационные и обеспечительные меры, а также гарантии.   

Фармацевтические компании все чаще передают НИОКР (частично или полностью) на аутсорсинг академическим и частным исследовательским организациям (CRO) в качестве стратегии сохранения конкурентоспособности и гибкости в мире экспоненциально растущих знаний, все более сложных технологий, нестабильной экономической среды и непредвиденных рисков.  

Задачи НИОКР, которые выбирают для передачи на аутсорсинг, включают широкий спектр деятельности от старта фундаментальных исследований до поздних стадий разработки, включая генную инженерию, оргсинтез, разработку тестов и методик, исследование безопасности и эффективности на доклинике и в клинических испытаниях.

Ключ к успеху НИОКР — коллаборации и аутсорсинг в рамках инновационно–технологических долин знаний — специальных режимов с налоговыми льготами (специальными налоговыми режимами, СНР). В их числе Сеченовский университет, инициировавший создание “Консорциума по инновационной фармации”, с участием МГУ им. М.В. Ломоносова, НИУ “Высшая школа экономики”, НИЦ эпидемиологии и микробиологии им. Н.Ф. Гамалеи, НИИ фармакологии им. В.В. Закусова, Ин-та физиологически активных веществ РАН, призванного формировать систему взаимодействия и реализации совместных проектов по разработке инновационных лекарственных средств с включением полного трансляционного цикла: поиск новых мишеней и молекул, проведение скрининга на биологическую активность, трансфер технологий на производственные площадки с последующим выходом на рынки.

Другая новация — инициатива РХТУ им. Д.И. Менделеева по созданию инновационного научно–технологического центра химии нового поколения и особо чистых веществ “Долина Менделеева” как универсальной площадки для развития современной высокотехнологичной химии и решения задач импортозамещения и экспортного развития в области химических технологий. Инициативу поддержала компания “Фармасинтез”, выступающая одним из стратегических инвесторов и ключевых партнеров проекта, планирующая в трехлетней перспективе создать и запустить собственный R&D центр, который будет способствовать реализации стратегических планов компании по производству востребованного отечественной и мировой фарминдустрией ассортимента фармсубстанций.

Другие члены Ассоциации кластеров, технопарков и ОЭЗ России — технопарки “Сколково”, “Строгино”, “Красносельский”, “Мосмедпарк”, особые экономические зоны (ОЭЗ) — “Технополис Москва”, “Зеленоград” (все — Москва), “Политехнический” (Санкт-Петербург), “Новоуральский” (Свердл. обл.), “Академпарк” (Новосиб. обл.), “Фотон” (ДагГУ) и т.д. также предоставили свою инфраструктуру для развертывания НИОКР в коллаборации с заинтересованными игроками фармрынка страны.  

При рассмотрении проблем НИОКР в фармотрасли концептуально важно обратиться к накопленному международному опыту в указанной области, лежащему в основе деятельности успешных компаний БФФ, о котором — в дальнейшем.

Новая реальность поставила перед отечественной фармотраслью амбициозную задачу: развернуть вектор научно-технологического и экономического взаимодействия (сотрудничества) с внешним фармацевтическим контуром в направлении стран, генерирующих политику, основанную на примате суверенитета как основе развития в современном мире в интересах народа, его лекарственной безопасности и благосостояния. Достигнутый уровень развития и компетентность российской фармы позволяет решить указанную задачу в среднесрочной перспективе.
—-
1. https://www.sciencedirect.com/science/article/pii/S0277953614002664
2. https://www.rbc.ru/society/08/08/2022/62eba0f89a7947af70ea24bb
3. http://www.demoscope.ru/weekly/2011/0487/tema03.php
4. https://gogov.ru/articles/life-expectancy
5. https://gtmarket.ru/ratings/life-expectancy-index
6. https://pharmaphorum.com/r-d/why-was-rd-productivity-up-in-2021/
7. https://blog.navitus.com/drug-development
8. https://www.drugdiscoverytrends.com/pharmas-top-20-rd-spenders-in-2021/
9. https://www.sirm.nl/docs/The-financial-ecosystem-of-pharmaceutical-RD_2022-06-21-193729_afll.pdf
10. https://mosapteki.ru/material/novacii-v-farmacevticheskoyo-otrasli-nazreli-ch-2-15409
11. https://medvestnik.ru/content/news/Nazvan-upravlyaushii-venchurnym-fondom-Minpromtorga.html